«Шел я в декабре по набережной. Навстречу босяк.
Дай, говорит, алтын. Я поленился расстегивать свитку.
Бог, отвечаю, подаст. Иду дальше, слышу — плеск воды.
Возвращаюсь бегом. Оказывается, нищий мой в проруби утопился. Люди собрались, пристава зовут…
С того дня я всегда подаю любому нищему.
А вдруг, думаю, он решил измерить на мне предел человеческой жестокости…»
